Глава 33
Даниэла и Моника шли по кладбищу. Девочка несла огромный букет цветов. У женщины в руках тоже были цветы. Моника кивком указала на могилу матери. Они подошли и в молчании остановились перед скромным памятником. Даниэла наклонилась и положила к нему цветы. Моника сделала то же самое и встала на колени, сложив руки на груди. Даниэла отошла в сторону, чтобы не мешать девочке молиться, прислонилась к дереву и стала смотреть на облака.
- Как давно я хотела прийти к тебе, мамочка! - плача говорила Моника. - Знай, что я очень люблю тебя и никогда не забуду…
Через несколько минут девочка поднялась с колен, вытерла слезы и подошла к Даниэле, которая ждала ее с замирающим сердцем.
- Я спросила мамочку, - сказала Моника.
- И что она тебе ответила?
- Она разрешила тебе выйти замуж за моего папу.
Даниэла подняла глаза к небу, потом поцеловала девочку в лоб и заплакала.
- Не плачь, - сказала Моника. - Мама знает, что ты не станешь плохо со мной обращаться и будешь заботиться о папе.
- Да, Моника, клянусь тебе! - женщина снова поцеловала ее. - Ты позволишь мне поблагодарить твою маму? Я хотела бы дружить и с ней.
- Хорошо, - кивнула Моника.
Они снова подошли к могиле. Даниэла накинула на голову платок и закрыла глаза.
«Сеньора, клянусь вам всем самым святым, что буду заботиться о вашей дочери Монике и сделаю все возможное и невозможное, чтобы стать для нее второй матерью», - горячо говорила она про себя…
После кладбища они поехали в офис к Хуану Антонио. Даниэла пообещала девочке, что теперь часто будет привозить ее к отцу на работу. Войдя к нему в кабинет, она сразу же взяла с него обещание показать девочке когда-нибудь завод.
- Хорошо, - вздохнул тот. - Завтра поедем на один из заводов. Вы должны признать, что я стараюсь во всем вам угодить.
- А почему ты до сих пор ни разу не показал их Монике? - строго спросила Даниэла.
- Да, почему? - подражая ей, произнесла девочка.
Хуан Антонио замахал руками:
- Ну хватит, хватит! Похоже, у меня теперь прибавится головной боли.
- Это еще почему? - подбоченилась Даниэла.
- Когда мы поженимся, у меня дома будут сразу две женщины, которые начнут без конца требовать объяснений и контролировать мои поступки.
- Правильно, так и должно,быть, - сказала Даниэла, прижимая к себе Монику. - Правда?
Девочка кивнула, улыбаясь.
- Мы с Моникой будем всегда заодно, и если ты будешь плохо себя вести, накажем тебя.
Хуан Антонио обреченно развел руками.
У Аманды опять было плохое настроение. Оживление, в которое ее привело известие о замужестве Каролины, прошло. Все вокруг вызывало ее раздражение - и убогая обстановка их дома, и постоянное отсутствие Каролины, и детский крик. Еще на лестнице она обругала мальчишек, с шумом носившихся вверх-вниз. Войдя в комнату и увидев Эдуардо и Рубена, сидевших в одном кресле, она стукнула палкой по полу и недовольно пробурчала:
- Опять что-нибудь натворили? Ох, как мне все надоело?
- Это заметно, бабушка, - съехидничал Эдуардо.
- Что-о-о? - грозно спросила Аманда.
- Ничего, просто твои крики были слышны еще с лестницы.
- Ах ты, негодный мальчишка, да как ты смеешь? - зашлась в гневе старуха.
- Пока ты можешь на меня кричать, но скоро мама выйдет за Херардо, и больше мы с тобой не увидимся. И я очень рад, - срывающимся голосом крикнул мальчик.
Совсем выйдя из себя, Аманда подняла свою палку и ударила его по голове. Эдуардо упал на пол. Рубен заплакал. Старуха испуганно бросилась к внуку и с ужасом увидела кровь, проступающую на его волосах.
- Господи, Лалито, что же это такое? - запричитала она. - Что я наделала? Внучек, прости меня, ради Бога, дай я посмотрю, что у тебя с головой.
- Нет! - оттолкнул ее мальчик, - не трогай меня!
Мелина набросилась на Аманду:
- Ты совсем из ума выжила? Разве дети виноваты, что у тебя плохое настроение?!
Но Аманда и сама была в отчаянии. Она стучала себя по лбу и приговаривала:
- Ах, я старая дура!
В этот момент в комнату вбежала Каролина, а за ней - Херардо.
- Что случилось? - спросила она и, увидев сына на полу, кинулась к нему.
- Бабушка ударила меня палкой, - плача сказал Эдуардо.
Каролина сжала кулаки и повернулась к матери:
- Как ты могла?
Аманда встала, опираясь на палку:
- Он вывел меня из себя. Надеюсь, с ним все в порядке, - ей было ужасно стыдно.
Херардо присел на корточки и позвал мальчика:
- Лалито, иди ко мне.
Эдуардо подполз к нему. Адвокат стал рассматривать его голову, озабоченно покачивая головой. «Надо же, а мне не дал посмотреть», - пробормотала Аманда.
- Голова сильно рассечена, надо немедленно везти его в больницу, - произнес Херардо.
- Я тебе этого не прощу! - сказала Каролина матери.
Херардо взял мальчика на руки и понес его на улицу.
- Каролина, я… - начала Аманда, но дочь не слушала ее.
- Мелина, посмотрите за Рубеном, прошу вас, - сказала она и побежала за Херардо.
- Подождите меня, я с вами, - закричала Аманда и в слезах пошла к дверям.
Мелина тяжело вздохнула и погладила Рубена по голове.
Больница, к счастью, была недалеко. Херардо всю дорогу нес мальчика на руках. Они вошли в кабинет врача, и дверь за ними закрылась. Женщины остались в приемной. Каролина ходила взад-вперед, кусая губы. Аманда сидела, опершись на палку и уставившись в пол. Наконец Херардо вышел. Каролина бросилась к нему:
- Ну что?
- Рана довольно глубокая, но неопасная, - озабоченно сказал адвокат. - Ему наложили швы и теперь сделают несколько уколов. Лало держался молодцом.
- Слава Богу, что все обошлось, - вздохнула Аманда.
- А если бы не обошлось? - набросилась на нее дочь. - Это ведь ребенок, маленький и беззащитный, как ты не понимаешь?
Аманда смущенно кивнула.
- Не знаю, как это у меня вышло, - сказала она и заплакала. - Это был какой-то дикий порыв.
Херардо подошел к ней.
- То, что вы сделали, очень серьезно, сеньора, - сказал он. - Так недолго и убить мальчика.
- Вы правы, - тихо сказала Аманда. Ей хотелось провалиться сквозь землю.
Иренэ в душу запали слова, сказанные как-то Лолитой: «Чем валять дурака с молодыми красавцами, лучше охмурить богатого старика и пожить за его счет». Долорес шутила, но Иренэ сочла, что это неплохая идея. Отойдя после неудачного нападения на Даниэлу, девушка со своей обычной энергией принялась осуществлять свой план. Очень быстро она отыскала новую жертву. Леопольдо был стар, очень богат и падок на молоденьких женщин - то, что ей было нужно! К тому же, как выяснилось, он был знаком с Хуаном Антонио и имел на него зуб из-за каких-то столкновений в прошлом. Так что Иренэ могла убить сразу двух зайцев - поживиться за счет любвеобильного старца и попытаться отомстить Хуану Антонио руками его недруга.
Они сидели у Иренэ в гостиной. Лена принесла кофе и ушла.
- Как все-таки любезно с вашей стороны, что вы приняли мое приглашение, дон Леопольдо.
- Ну что вы Иренэ, - галантно сказал тот, поцеловав ей руку. - Иренэ-сирена! Я счастлив, что познакомился с вами.
- А я так несчастна! Кроме вас, мне некому доверять, - с деланной печалью произнесла Иренэ. Она сняла темные очки. - Видите, что со мной сделали?
Она рассказала о том, что произошло, разумеется, представив себя невинной жертвой.
- Да, Хуан Антонио просто дурак, - покачал головой дон Леопольдо. - Я не знаю той сеньориты, зато теперь знаю вас, и вас бы я не променял ни на кого.
- Вы настоящий рыцарь, дон Леопольдо.
- Я готов помочь вам, милая Иренэ, - сказал старик, снова наклоняясь к ее руке.
- Представьте себе, он решил жениться на этой женщине, потому что она из его круга, а меня низвести до положения любовницы.
- Не может быть! - воскликнул дон Леопольдо.
- Вы мне не верите? - осеклась Иренэ.
- Да нет, конечно, верю, - поспешил сказать дон Леопольдо.
Иренэ решила, что пора брать быка за рога.
- Знаете, дон Леопольдо, если я отдаю кому-то свое сердце, то делаю это без всякой корысти и искренне.
Дон Леопольдо взял ее руку в свою. Он давно понял, к чему клонит эта красивая девушка. Ее помыслы были видны ему, как на ладони. Ему было ясно, зачем он понадобился Иренэ, но он не имел ничего против. У него вдруг появился шанс насладиться прелестями молодой и не слишком щепетильной особы. Так почему бы не удовлетворить ее незамысловатые прихоти? Денег ему хватало, и он готов был взять красотку на содержание. Поэтому он охотно подыгрывал Иренэ.
- Нет худа без добра, - сказал он. - Хуан Антонио - не тот мужчина, который вам нужен.
- Да, вы правы. Он, в сущности, мальчишка. А мне нужен настоящий мужчина, опытный и зрелый.
- Что же, мы, кажется, нашли друг друга, - улыбнулся дон Леопольдо.
Его рука как бы невзначай коснулась колена девушки. Она вздохнула и положила голову ему на плечо. Он обнял ее и поцеловал. Иренэ встала, взяла его за руку и повела в свою спальню. Через час они вышли. Поправляя растрепавшуюся прическу, Иренэ сказала:
- Я провожу тебя.
- Ну что ты, моя королева, не утруждай себя. Обещаю, что не потеряюсь, - сладко улыбаясь, ответил дон Леопольдо.
- Надеюсь, мы еще увидимся, - отозвалась Иренэ.
- Я тоже на это надеюсь.
- Смотрите, вы обещали! - она погрозила пальчиком.
- Можешь не волноваться. И о деньгах не беспокойся. Завтра же я переведу на твой счет кругленькую сумму.
- Но только в долг! Я выкуплю свои драгоценности, а потом обязательно отдам…
- Тебе незачем это делать, - возразил дон Леопольдо и нежно поцеловал ее.
Закрыв за ним дверь, Иренэ довольно потерла руки. Ее план начинал осуществляться! «Этот от меня не уйдет», - думала она.
Сония сидела в кресле. Рамон пристроился на полу, положив голову ей на колени. Она перебирала его волосы. Впервые за долгое время на душе у нее было спокойно.
- Я так рада, что мы больше не ругаемся, - проговорила она.
- Это я во всем виноват, - сказал Рамон, не поднимая головы. - Знаешь, я никому больше не буду говорить, что ты моя мачеха.
- Можешь говорить, что я твоя мама. Нежная мать, которая любит тебя и заботится о тебе.
- Нет, я не буду врать, мне все равно, что будут думать обо мне другие.
- Вот только мне не нравится, что из-за меня ты пропустил занятия.
- Один день не страшно, - махнул рукой Рамон и поцеловал ее колено.
Сония улыбнулась. «Какой же он еще ребенок, - подумала она. - Он мог бы быть моим сыном».
- А знаешь, - сказала Сония, - когда мы с тобой рядом, я чувствую себя совсем другой, такой, какой мне всегда хотелось быть.
- Правда? - спросил Рамон. Она вздохнула:
- Вчера мне было так грустно, и я подумала, что мы никогда не помиримся.
- Кстати, ты, кажется, помирилась с Брендой?
- Да, она попросила у меня прощения, - помолчав, она добавила: - Не беспокойся, она не будет нам досаждать, она дала слово.
Хуан Антонио позвал Монику, Игнасио и Марию в гостиную. Даниэла тоже была тут. Все стояли и переглядывались. Наступило неловкое молчание. Хуан Антонио вопросительно посмотрел на Даниэлу.
- Нет, говори ты, - покачала она головой.
- Что это вы хотите нам сообщить? - спросила Моника. - Что вы собираетесь жениться, да?
- Да, - подтвердил Хуан Антонио. - Через три недели.
Даниэла, не отрываясь смотрела на серьезное лицо девочки.
- Моника, - сказала она. - Если ты против, мы можем…
- Нет, - прервала ее Моника, - все равно, сейчас или позже.
Мария вздохнула:
- Поздравляю, - она замялась, не зная, что еще сказать.
- Будьте счастливы, - поздравил их Игнасио, - и поделитесь своим счастьем с Моникой.
Даниэла подошла к девочке.
- Обещаю, что буду всегда любить тебя, и надеюсь, что ты тоже будешь меня любить.
Моника стояла с грустными глазами и ничего не говорила. Ей вспомнилась мать, и девочка снова с неимоверной тоской подумала, что никогда больше не ощутит тепло ее руки. Теперь эта добрая и красивая, но чужая женщина будет жить с ней, но никто и никогда не заменит ей матери!
Вечером Джина с Хансом пришли к Даниэле. Им было, что рассказать друг другу.
- Жалко, что мы с Хансом поженимся в Германии, а то можно было бы устроить сразу две свадьбы, - не без грусти заметила Джина.
- Я очень счастлив, потому что Джина согласилась стать моей женой, - заявил немец.
- А я - потому что Даниэла станет моей женой, - подхватил Хуан Антонио. - Через три недели у нас свадьба.
- Значит, мы устроим грандиозный праздник? - Джина хлопнула в ладоши.
- Нет, зачем же, - возразила Даниэла. - Я предпочитаю что-нибудь более скромное, в узком кругу.
После всех потрясений она оказалась в центре внимания, хотя именно в таком положении люди, естественно, хотят укрыться. И теперь, конечно, Даниэле не хотелось шумных праздников с неизбежной прессой и толпами любопытствующих. Но у Джины был свой взгляд на это.
- Еще чего! - воскликнула она. - Богини выходят замуж под звуки фанфар!
Даниэла рассмеялась. «Что поделаешь с этой Джиной!» - подумала она и спросила:
- А когда женитесь вы?
- После тебя, - ответила Джина. - А пока тебе придется подыскать человека, который заменит меня в Доме моделей. Вот единственное, чего мне жалко - работы и общения с тобой.
С этими словами девушка встала и, отвернувшись, поспешила к окну, украдкой смахивая слезы. Ханс в недоумении подошел к ней, обнял за плечи и заглянул в лицо.
- Джина, не плачьте, а то я решу, что вы грустите из-за нашей будущей свадьбы, - сказал он.
- Джина, что ты, не стоит так убиваться, - поддержал его Хуан Антонио. - В конце концов Германия не так далеко по современным меркам. Всего несколько часов на самолете. К тому же мы скоро навестим вас там.
- И мы можем регулярно созваниваться, переписываться, - утешала подругу Даниэла. Но она подозревала, что настоящая причина ее слез в другом.
- Конечно, я буду писать тебе, - сказала Джина, - но это совсем не то. С кем я буду каждый день разговаривать, сплетничать, советоваться? А наши совместные обеды! - она всхлипнула, но все же овладела собой и засмеялась сквозь слезы: - И все это ради любви к Хансу!
Даниэла не выдержала и тоже заплакала:
- Джина, Джина, ты еще не уехала, а я уже скучаю по тебе.
- Ну вот, теперь и ты разревелась, - покачал головой Хуан Антонио.
- Ничего не понимаю, - развел руками Ханс. - В чем дело?
- Давай поплачем вдвоем, - сказала Джина, обнимая Даниэлу. - Эти мужчины ничего не смыслят в чувствах.
И подруги рассмеялись. Вскоре мужчины разъехались по делам. Даниэла сразу посерьезнела. Ее не оставляло ощущение, что Джина совершает страшную ошибку.
- Ты хорошо понимаешь, что делаешь? - спросила она.
- Это ты о моей свадьбе с Хансом? - Джине не хотелось говорить об этом. Она чувствовала, что ее подхватил и понес страшный поток, из которого у нее не хватало сил выбраться. Она словно уже не принадлежала сама себе.
- Я знаю, что делаю, - сказала Джина. - Я дала Хансу согласие, а Джина Рейес верна своему слову. И пусть Фелипе пеняет на себя.
Даниэла наморщила лоб.
- По-моему, ты все это делаешь, чтобы причинить ему боль.
- А что он о себе вообразил! - возмущенно сказала Джина. - Ничего, мои поцелуи он никогда не забудет, - и она выдавила из себя смех.
- Похоже, Фелипе был прав, - грустно произнесла Даниэла.
Она понимала, что упрямую Джину не переубедишь, и боялась, что кончится все это плохо. Даниэла вспомнила об Альберто. Она представила себе, как плохо ему в тюрьме, и ей стало жаль бывшего мужа. Да, он страшно обманул ее, но ей казалось, что в нынешних страданиях Альберто есть и доля ее вины. Сердце ее сжалось от предчувствия беды. Каким-то загадочным образом ее мысли передались Джине, которая завела разговор об Альберто. Даниэла призналась, что боится его мести.
- Перестань, что он может сделать? - махнула рукой Джина. - Да и когда еще он выйдет на свободу!
- Все равно мне страшно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь разрушил мое счастье. - На глазах Даниэлы выступили слезы.
Джина опустилась на корточки перед сидевшей в кресле подругой и попыталась успокоить ее. Но та заплакала еще сильнее.
- Расскажи мне, в чем дело, чтобы я могла поплакать вместе с тобой, - сказала Джина.
- Понимаешь… Я ужасно люблю Хуана Антонио и не знаю, что будет, если все окажется не так, как я предполагала.
- С какой стати? Все будет прекрасно.
- А вдруг… Нового удара я просто не выдержу. Если из нашего брака с Хуаном Антонио ничего не выйдет, я не знаю, что сделаю с собой!
В это время Хуан Антонио играл с Моникой в ее комнате. Запыхавшись, девочка плюхнулась на кровать. Отец сел рядом с ней.
- Папа, а я могу взять к себе фотографии мамочки? - вдруг спросила Моника.
- Конечно, - кивнул Хуан Антонио. - Только зачем? Даниэле они не будут неприятны.
- Просто я хочу, чтобы они были у меня, - объяснила ему дочь.
- Хорошо, тогда завтра забери их.
Довольная Моника кивнула. Хуан Антонио погладил ее волосы.
- Знаешь, Моника, я хочу сказать тебе спасибо. Ты умница. Я счастлив и люблю тебя больше, чем когда-либо.
Девочка радостно засмеялась и обхватила его шею руками.
После очередной встречи с Хустино Долорес вернулась домой поздно. Мануэль, который уже начинал волноваться, встретил ее на пороге.
- Где ты была, мама?
Долорес серьезно взглянула ему в глаза и, решив, что пора сообщить сыну правду, сказала:
- Я встречалась со своим женихом.
- Что? - раздраженно переспросил Мануэль.
- Да, да, у меня есть жених. Его зовут Хустино.
- Мама, перестань, ради Бога. Всему есть предел.
- Послушай, что тебе от меня надо? - возмутилась Долорес. - Не вмешивайся в мою личную жизнь. Ты что, решил контролировать меня? «Где ты была, мама?» - передразнила она сына. - Хватит, с меня довольно.
Она пошла к себе в комнату. Мануэль пожал плечами и задумался. Поведение матери серьезно беспокоило его.
Глава 34
Херардо заехал к Каролине. Она шепнула ему, что хочет поговорить с матерью, и он позвал Эдуардо и Фико погулять. Неразлучные друзья с радостью согласились. Голова у Лалито была забинтована, и Херардо сказал:
- Ничего, через несколько дней все заживет.
- Заживет-то заживет, но я не собираюсь прощать это бабушке, - твердо сказал мальчик.
Херардо стал убеждать его, что Аманда и сама уже раскаивается. Он напомнил, как она переживала, что подняла руку на внука. Фико слушал их разговор очень внимательно. Ему эта тема была близка, как никому другому.
- А с моим отцом все хуже и хуже. Он бьет меня каждый день, - пожаловался приятель Эдуардо.
- Слушай, - остановился Херардо. - Хочешь, я поговорю с ним?
- Нет, нет, - замахал на него руками Фико. - Тогда он разозлится еще больше.
Херардо переживал за обоих мальчиков, но что он мог сделать для Фико?
- Я хочу, чтобы ты поскорее женился на моей маме, - дернул его за рукав Лалито.
- Я тоже, но придется немного подождать. Ты же знаешь, маме надо сначала оформить развод.
Лалито кивнул и, набравшись смелости, задал вопрос, который уже давно вертелся у него на языке:
- Херардо, а я могу… Я могу называть тебя папой?
Адвокат обнял мальчика и сказал:
- Конечно, Лало.
- Спасибо тебе.
- Нет, Лалито, это я должен благодарить тебя. Я счастлив, что ты этого хочешь.
Херардо посмотрел на Фико, стоявшего в задумчивости, и, представив себе, что творилось у того в душе, предложил:
- Знаешь, Фико, если Лалито будет называть меня папой, то для тебя я могу быть дядей.
- Правда? - обрадовался Фико.
- Ну конечно. Ты хочешь иметь такого дядю, как я?
- Еще бы! - засмеялся мальчик.
Аманду нельзя было узнать. Она была раздавлена случившимся и не могла себе простить того, что сделала. Временами ей хотелось наложить на себя руки. Каролина, наоборот, отошла от потрясения, видя, что с Эдуардо ничего страшного не произошло. И теперь, глядя на убивавшуюся Аманду, она жалела мать.
- Мама, перестань, на тебя страшно смотреть.
Аманда плакала, не переставая.
- Лучше бы я умерла. Кому я нужна? - твердила она.
- Во-первых, мне, я твоя дочь.
Но мать отмахнулась от нее:
- Я только и делаю, что отравляю тебе жизнь. Что же это со мной? Во мне сидит какой-то злобный бес.
Каролина подошла к ней и взяла за руки.
- Мама, я обещаю, что забуду обо всем, если ты пообещаешь перемениться. Но только действительно стать другой!
- Ах, Каролина, - произнесла Аманда, прижимаясь к дочери.
Хуан Антонио сдержал слово и в субботу повез невесту и дочь на одно из своих предприятий. Колоссальные корпуса, составлявшие вместе целый город, огромные мостовые краны, необычайной формы станки и сотни людей, делавших каждый свое, непонятное дело, но подчинявшихся одной, разумной воле - все это произвело на Даниэлу и Монику сильнейшее впечатление. Девочка даже и не подозревала, что у ее отца есть такой большой и красивый завод.
- У тебя потрясающее предприятие, - поддержала ее Даниэла. - Представляю себе, сколько труда тебе пришлось в него вложить.
Хуану Антонио было приятно это слышать, но он должен был признать:
- Тебе тоже пришлось немало потрудиться, чтобы создать свой Дом Моделей.
- Конечно, но сравнить это невозможно.
- Безусловно, у нас очень разные сферы деятельности. Моника, ты можешь гордиться своими родителями. Мы оба очень удачливые предприниматели.
Попрощавшись с охранником, который с удовольствием глядел на необычных посетительниц, они сели в машину и поехали домой.
Игнасио с Марией ждали их возвращения на кухне. Думая о том, как повезло Монике, Игнасио впервые в своей жизни позавидовал Хуану Антонио. Он невесело посмотрел на жену:
- Хорошо, что Моника может гордиться своим отцом. Не то, что Марсело, который вчера заявил, что стыдится меня из-за моей бедности.
Мария схватилась за голову.
- Боже мой, неужели он так сказал?
- Да, но не переживай. Я сам виноват, что не добился в жизни большего.
Мария встала со своего стула, подошла к нему, обняла и со слезами на глазах сказала:
- Я горжусь тобой, Игнасио! Господь даровал мне в мужья человека честного, верного, благородного и работящего. Я бы не променяла тебя ни на кого.
- Спасибо, мамочка, - ответил ей муж. На глаза у него тоже навернулись слезы. - Я тоже ни на кого бы тебя не променял. Меня всегда поражало, почему ты выбрала такого урода, как я. Ты ведь у меня красавица.
- Дорогой мой, ну что ты говоришь! Лучше тебя никого нет! - воскликнула Мария. Они поцеловались. - Господи, если бы у нас был другой сын! Но нельзя требовать от жизни слишком многого. Главное, что мы с тобой вместе, а на все остальное - воля Божья.
Жизнь их никогда не было особенно легкой, но оба они умели достойно переносить все тяготы и удары судьбы. Доброта Марии, веселый характер и природный ум Игнасио помогали им не падать духом в самые трудные минуты и не терять голову, когда приходила удача. И еще - у них была любовь, которая позволяла им в любой момент ощутить поддержку самого близкого человека.
Отвезя Монику домой и проводив Даниэлу, Хуан Антонио поехал в свой офис, где его ждал сюрприз. Мануэль с нетерпением встретил шефа, чтобы сообщить о своей женитьбе на Ракель. Тот был ошеломлен - настолько неожиданным для него было это известие. И в то же время он обрадовался. Наконец-то друг решился! Мануэль попросил его и Даниэлу быть свидетелями на свадьбе. Хуан Антонио, не раздумывая, согласился. Лишь одно беспокоило его.
- Слушай, а кто будет свидетелем со стороны невесты? Неужели Иренэ?
- Нет, нет! - воскликнул Мануэль. - Не волнуйся, мы найдем свидетелей в мэрии.
- Ну что ж, поздравляю, дружище. Давно пора, - сказал Хуан Антонио, хлопнув приятеля по плечу.
Эта же тема обсуждалась в другом месте - за столиком одного из кафе в центре города, где встретились две старые подруги. Иренэ похвасталась своим новым приобретением по имени Леопольдо. Ракель была шокирована. Чем дальше, тем больше они отдалялись друг от друга. То, что раньше Ракель воспринимала как нечто само собой разумеющееся, не задумываясь о моральной стороне их поступков, теперь казалось ей ужасным. Она благодарила судьбу, которая подарила ей Мануэля и привела ее к новой, чистой и достойной жизни. Она не то, чтобы осуждала Иренэ - слишком многое связывало их в прошлом, - но хотела, чтобы та устроила свою жизнь более достойным образом. Ей казалось, что ее собственный пример заставит подругу по-иному оценить свои возможности. И Ракель торжественно сообщила, что завтра - да, да, завтра! - состоится ее свадьба с Мануэлем. Однако Иренэ расхохоталась. Она просто не поверила. Но Ракель была слишком серьезна.
- Ты мне не веришь? - спокойно спросила она. - Свадьба будет завтра, в одиннадцать утра, рядом с моим домом. Ах, Иренэ, если бы ты знала, как я счастлива!
- Понятно, - протянула та. - Полагаю, меня ты не пригласишь?
- Мануэль хочет, чтобы свидетелями были Хуан Антонио и Даниэла, - извиняющимся голосом произнесла Ракель.
Иренэ отпила кофе. Злоба и зависть снова начинали захлестывать ее.
- А ты согласилась, как ни в чем не бывало. И еще говоришь, что ты моя подруга!
Ракель ощутила бессилие. Иренэ не желала услышать голос разума.
- Постарайся же понять, Иренэ! Я в очень сложном положении.
Но та продолжала свою жестокую игру.
- Я все прекрасно понимаю. Я вообще очень понятливая, - холодно произнесла она.
- Ты меня даже не поздравишь?
- Ну отчего же? Будь счастлива, Ракелита, - она снова отпила кофе и засмеялась: - Да, из тебя выйдет замечательная домашняя хозяйка! Бедная Ракель!
Невеста Мануэля печально посмотрела на нее. «Если так пойдет дальше, то кончится тем, что мы перестанем с ней встречаться», - подумала она.
Долорес спешила на свидание с Хустино. Если обычно она хорохорилась, чтобы подзадорить молодых и доказать им и себе, что еще на многое способна, то теперь действительно чувствовала себя помолодевшей. После бесконечного ряда лет, отданных заботам о семье, о Мануэле и его будущем, она вдруг ощутила, что и ее собственная жизнь представляет интерес. В душе она посмеивалась над собой: старая бабка крутит роман! Но ее независимый характер помогал ей быть самой собой и жить без оглядки на «общественное мнение». Что делать, если она действительно была молода душой и не утратила интереса к жизни? Лолита была счастлива, что неожиданно обрела друга, который многим походил на нее.
Они встретились в парке и присели на скамейке около старинных статуй. Долорес не была здесь очень давно, но ей казалось, что груз прожитых лет свалился с ее плеч.
- Наше знакомство - это просто чудо, - сказал ей Хустино. - Я как во сне.
- Надеюсь, это приятный сон, а не какой-нибудь кошмар? - засмеялась Долорес.
Хустино взял ее за руку. Две девушки, проходившие мимо, с изумлением посмотрели на эту странную парочку и, не удержавшись, фыркнули. Но Долорес было все равно. Она ощущала себя девочкой, пришедшей на первое свидание.
- Когда ты расскажешь все своему сыну? - спросил Хустино. - Я хотел бы с ним познакомиться.
- Да я уже сказала, - ответила Долорес. - Кстати, мне тоже не терпится увидеть твоих детей.
Мужчина махнул рукой:
- Они какие-то странные, Лолита. Говорят, что я уже стар и ни за что не гожусь. Им даже пришло в голову упечь меня в дом престарелых.
- Ты лучше сам их туда упеки, им там место скорее, чем тебе.
- Ты так думаешь? - поднял брови Хустино.
- Какой же ты старик? В тебе еще черт сидит!
Они громко засмеялись, спугнув стайку птиц, оживленно чирикавших на дорожке. Те вспорхнули и перелетели подальше от шумной парочки. Проводив их глазами, Хустино спросил:
- Ты не боишься, что мы все же староваты для того, чтобы крутить любовь?
Долорес откинулась на спинку и нараспев произнесла:
- Горы стары, но весной зеленеют, море старо, но жизнь порождает, ветер не молод, но деревья колеблет!
- Так ты согласна обручиться со мной?
Лолита не была бы собой, если бы не отшутилась:
- Пойдем сначала что-нибудь поедим. Я не хочу, чтобы ты шантажировал меня голодом. А если ты будешь хорошо себя вести, я дам тебе покататься на моем мотоцикле.
- Правда? - Хустино обрадовался, как ребенок.
Они встали и пошли по направлению к кафе, разноцветные зонты которого виднелись за прудом.
Иренэ пригласила к себе на вечер дона Леопольдо. Лена суетилась весь день, чтобы приготовить приличный ужин - хозяйке хотелось пустить пыль в глаза богатому вдовцу. Тот пришел в восторг от кулинарных способностей Иренэ. Она, скромно потупившись, приняла похвалы, относившиеся, по сути, не к ней. Старик поделился с ней новостью:
- Кстати, Хуан Антонио собирается жениться.
- Да, как только дочь даст ему разрешение, - засмеялась Иренэ. - Но меня он вряд ли пригласит на свадьбу.
- А меня, наверное, пригласит, - задумчиво произнес дон Леопольдо. - И если да, то мы пойдем с тобой вдвоем.
- Воображаю, как рассердится Хуан Антонио, - злорадно сказала девушка.
- Ну, мне на это наплевать, - усмехнулся вдовец. - Ты ведь знаешь, мы с ним друзья, но друг друга не выносим.
Иренэ представила себе недовольное лицо Даниэлы и с усмешкой потерла руки.
- Ты оденешься, как королева, и затмишь ее своей красотой, - подлил масла в огонь дон Леопольдо.
Но его любовница вздохнула:
- Да мне, в общем-то, и нечего надеть.
- Эту проблему мы сейчас же решим, - улыбаясь, возразил старик.
В душе Иренэ все взыграло: она лишний раз убедилась, что не ошиблась в своем выборе. Все шло как по маслу.
Сония зашла к Хуану Антонио, но того не было дома. Она решила подождать его, и в это время Игнасио привел Монику из школы. Девочка выглядела смущенной, а он был чем-то недоволен. Моника обрадовалась, увидев свою тетю, которая давно не навещала их, но та стала расспрашивать, что случилось. Игнасио рассказал, что Летисия снова говорила гадости про Даниэлу и Моника подралась с ней. Сония покачала головой:
- Я понимаю, Моника, что иногда трудно удержаться, но все же драться нельзя.
- А я не позволю этой паршивой Летисии издеваться надо мной.
- Моника, а если бы увидели учителя? Тебе бы влетело, - сказал Игнасио. - Я же советовал: относись к ее словам, как к шуму ветра. Ты же знаешь: собака лает, ветер носит.
- Игнасио прав, - поддержала его Мария.
Сония посмотрела на расстроенную девочку, которая уже была готова расплакаться, и сказала:
- Ну ладно, что было, то было, о чем тут говорить. Моника больше не будет драться, правда?
Девочка молча кивнула головой. Мария и Игнасио решили оставить их с Сонией вдвоем. Но та обеспокоенно сказала:
- Надеюсь, Хуан Антонио не очень задержится, а то я опять его не увижу.
- Побудь со мной немного, - попросила девочка. - Ты стала редко у нас бывать. Это все из-за дяди Рамона, верно?
Сония погладила ее по голове:
- Хорошо, я побуду с тобой. Расскажи мне, как ты жила все это время.
Моника повела ее в свою комнату.
На кухне Мария сказала мужу:
- Чем больше я смотрю на сеньору Сонию, тем меньше могу поверить, что она связалась с этим мальчишкой.
- Да, это очень странно, - согласился Игнасио.
- А по-моему, это нормально, - возразил Марсело, весь день крутившийся здесь. - Я бы ничего не имел против, если бы кто-нибудь меня содержал.
- Мне не нравится, когда ты так говоришь, - сокрушенно сказала его мать. - Человек должен зарабатывать себе на жизнь честным трудом.
- Зачем, если за тебя кто-то платит? - пожал плечами Марсело. - Глядишь, в один прекрасный день сестре хозяина надоест ее Рамон, и она возьмет меня! - он захохотал.
- Пресвятая Дева, спаси этого парня! - вздохнула Мария.
Игнасио мрачно смотрел на сына. Марсело, поймав его взгляд, осекся и вышел.
Моника очень любила свою тетю и скучала по ней. Поэтому теперь она вылила на нее целый ушат своих новостей, маленьких и больших. Сонию волновало, как девочка относится к будущей жене отца, и была рада услышать, что Даниэла ей нравится.
- Мне тоже, - искренне сказала она.
- Надеюсь, она не переменится, когда выйдет замуж за моего папу.
- Она не из таких, Моника, - твердо сказала Сония.
- Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросила девочка.
- Я достаточно пожила на этом свете и научилась разбираться в людях.
И тут вошел Хуан Антонио. Увидев Сонию, он обрадовался.
- Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе, - смеясь сказала ему сестра. Они поцеловались. - Мне очень хотелось увидеть Монику и тебя. Поздравляю с грядущей свадьбой.
- Да, слава Богу, все решилось. Моника умница, она все правильно поняла.
- Твоя Даниэла - просто прелесть. Знаешь, она сегодня была у меня.
- Да, она мне говорила. Кстати, как у тебя дела с твоим… С твоим юношей? - спросил Хуан Антонио, ощутив досаду. Любовная история сестры была ему так неприятна, что он даже забыл имя парня.
- Его зовут Рамон. Прошу тебя, не надо так. Ты причиняешь мне боль, - сказала Сония и стала собираться домой.
Утром Джина зашла к Даниэле. Та прихорашивалась, чтобы отправиться на свадьбу Мануэля и Ракели. Неожиданно раздался звонок. Дон Висенте сообщил, что к сеньоре Даниэле пришел сеньор Фелипе. Девушка велела впустить его.
- Зачем? - недовольно спросила Джина.
- Я думаю, он хочет извиниться перед нами, - ответила Даниэла.
- Я лучше поднимусь в твою комнату.
- Перестань, Джина, ты же не маленькая.
Она открыла дверь. Фелипе вошел и, увидев Джину, замер в нерешительности. Джина смотрела на него исподлобья. Миролюбивое настроение, с которым пришел адвокат, сразу улетучилось.
- Зачем пришел? - холодно спросила Джина.
- Я не к тебе, так что можешь не ерепениться, - зло сказал Фелипе.
- Перестаньте, прошу вас, - остановила их Даниэла. - Фелипе пришел извиниться и объяснить нам все.
- Объяснять нечего. Точки над «и» давно расставлены. Когда Даниэла выйдет замуж, я уеду в Германию. И больше ты меня не увидишь.
Фелипе ощутил комок в горле.
- Ты уверена, что хочешь этого? - спросил он.
- Да, - отрезала Джина.
Даниэла сочла нужным вмешаться:
- Что об этом сейчас говорить. До моей свадьбы три недели.
- Немцу хватит времени подумать, хочет ли он взвалить на себя такой груз. На его месте я бы подумал, - язвительно сказал адвокат.
- Послушайте, - встала между ними Даниэла. - Вы оба хороши. Джина, Фелипе готов извиниться. Сделай и ты шаг навстречу.
- Ты правда раскаиваешься в том, что сделал? - напряженно спросила Джина.
- Разве я что-нибудь тебе сделал? - спросил Фелипе, но все же нашел в себе силы: - Ладно, если ты так думаешь, я готов сказать, что был неправ. Ты довольна?
- Нет, - ответила Джина. Даниэла всплеснула руками:
- Джина!
- Попроси у меня прощения на коленях, и я поверю тебе.
- Иди ты к черту! - крикнул Фелипе. Он почувствовал себя уязвленным в своей гордости. - Идиотка! Последний раз вижу тебя. Стройная Малышка с ипподрома и правда лучше тебя в тысячу раз!
Даниэла была в отчаянии. Она опять попробовала исправить положение, умоляя друзей помириться. Она была уверена, что Джина любит Фелипе. Но они были слишком упрямы, а Даниэлу уже ждал Хуан Антонио. На том они и расстались.
Кроме молодоженов, свидетелей и судьи, в зале не было никого. Церемония была скромной, но торжественной. Когда Мануэль и Ракель расписались в книге с красным переплетом, Хуан Антонио и Даниэла поздравили их.
- Спасибо, я так счастлива, - сказала Ракель, вытирая слезы.
- Чере три недели наша свадьба, - прошептал Хуан Антонио на ухо Даниэле. Она улыбнулась и сжала его руку.
Когда они направлялись к выходу, неожиданно вошла Иренэ с коробкой в руках. Улыбка сошла с лица Даниэлы. Хуан Антонио напрягся. Мануэль и Ракель тревожно переглянулись. Иренэ, как ни в чем не бывало, приблизилась к ним.
- Привет! Как дела? Я не могла не поздравить вас, - с этими словами она протянула коробку Ракель.
Та взяла подарок и поцеловала подругу в щеку. Иренэ засмеялась и вдруг чмокнула Хуана Антонио.
- Как поживаешь, милый? - спросила она. - Эта женщина с тобой хорошо обращается?
- Иренэ! - грозно сказал Хуан Антонио.
Ракель встала между ними:
- Спасибо за подарок, Иренэ!
- Нам пора идти, - сказал Мануэль и дернул Хуана Антонио за рукав.
- Пойдем? - спросила Даниэла, стараясь не глядеть на Иренэ.
И они вышли. Иренэ осталась в холле со злобной улыбкой на губах.
Сев в машину, молодожены и их друзья облегченно вздохнули. Ракель воскликнула:
- Я - замужняя женщина! Как странно! Я уже думала, что останусь старой девой.
Хуан Антонио включил зажигание. Машина плавно тронулась с места.
- Где вы проведете медовый месяц? - спросила Даниэла.
Мануэль посмотрел на шефа. Тот, поняв его сомнения, сказал:
- Какое-то время я обойдусь без тебя. Поезжай, не раздумывая. Ближайшую неделю я не хочу о тебе слышать.
- Ты как думаешь? - спросил Мануэль жену.
- Как ты решишь, так и будет, - ответила она.
- Ну, все, решено, - сказала Даниэла. - Развлекайтесь в свое удовольствие.
- Спасибо, - сияя, ответила Ракель.
- Спасибо, - сказал Мануэль.
- Счастья вам, - произнес Хуан Антонио, посмотрев на молодых в зеркальце.
Долорес лежала с книгой на диване. Увидев празднично одетых Мануэля и Ракель, она удивленно села.
- Лолита, вы не представляете, какая у нас новость для вас!
- Неужели отыскалось мое свидетельство о рождении?
- Нет, мама, - ответил Мануэль. - Гораздо интереснее.
- Понятно, - кивнула Долорес. - Даниэле нужна манекенщица, и она выбрала меня.
- Нет, Лолита, - засмеялась Ракель. - Ну что, не догадываетесь?
- У меня, конечно, очень развито шестое чувство, но оно молчит, - призналась Долорес - Так в чем дело?
- Мы с Ракель только что поженились.
Долорес в изумлении откинулась назад:
- Почему же вы ничего не сказали?
- Мы хотели сделать вам сюрприз, - ответила Ракель.
- Ну что ж, в один прекрасный день я тоже преподнесу вам сюрприз, - пробурчала Лолита.
Но на самом деле она была счастлива.
Вечером к Иренэ пришел дон Леопольдо. Он молча показал ей приглашение на свадьбу Хуана Антонио. Девушка изменилась в лице. Старик внимательно посмотрел на нее.
- Неужели ты до сих пор так любишь его? - спросил он.
- Ну что ты, Полито, конечно нет. Я думаю о Даниэле.
- Она умрет от зависти, увидев тебя во французском платье, - причмокнул дон Леопольдо.
- Знаешь, я послала ей домой подарок к свадьбе, - Иренэ злобно засмеялась.
- Это не бомба? - поинтересовался старик.
- Нет, но тоже славная вещичка.
Джина и Даниэла валились с ног от усталости. Предсвадебные хлопоты занимали все их время. Джина настояла на своем и теперь устраивала нечто грандиозное. Даниэла смирилась и помогала ей. Войдя в дом, они плюхнулись в кресла. Но Джина тут же вскочила.
- Смотри, кажется, тебе принесли еще один подарок! - и она взяла коробку, стоявшую на столе. - Интересно, от кого это? Ничего не написано.
- Давай посмотрим, - сказала Даниэла и стала распаковывать коробку.
Вдруг она издала испуганный крик и отбросила ее. Джина посмотрела на пол и тоже закричала: из коробки выползала гадюка. Даниэла бросилась к домофону и позвала дона Висенте. Тот прибежал и с помощью щетки загнал змею обратно в коробку. Он хотел унести опасный «подарок», но неожиданно Джина остановила его. Дон Ченте ушел, озабоченно покачивая головой.
- Ты не догадываешься, от кого это? - спросила Джина, кивая на коробку.
Иренэ давала указания Лене, что приготовить к приходу дона Леопольдо, когда раздался звонок. В дверях стояли… Даниэла и Джина. Иренэ зашлась от ненависти и не хотела их впускать, но подруги отстранили ее и вошли сами.
- Мы пришли поблагодарить тебя за подарок, - сказала Джина.
- О чем это ты? - спросила Иренэ, с испугом глядя на знакомую коробку.
- Об этом.
- Вы с ума сошли! Убирайтесь немедленно! - закричала Иренэ.
- Мы уйдем, - сказала Даниэла. - Но заруби себе на носу: перестань досаждать нам. Ты играешь с огнем.
- Ты что, угрожаешь мне? - усмехнулась Иренэ. - Вон отсюда! - и она распахнула двери.
- Одну минутку, - сказала Джина. - Дело в том, что Даниэла никак не может принять твой подарок. Так что мы вынуждены его вернуть.
С этими словами он развязала, коробку и вышвырнула ее содержимое прямо на Иренэ. Та с диким криком отскочила, Змея упала на пол. Даниэла и Джина выбежали.
Глава 35
Хустино и Долорес снова отправились в кабаре, где они познакомились. Уже привычная атмосфера беззаботного веселья охватила их. Натанцевавшись вволю, они направились к столику. Вдруг Хустино остановился, как вкопанный. Перед ними с вытаращенными от изумления глазами стоял человек лет тридцати - тридцати пяти.
- Отец! - сказал он. - Что ты тут делаешь?
Хустино смущенно отвел глаза:
- Да вот, развлекаюсь.
- А кто эта женщина?
- Моя… знакомая. Долорес, познакомься - мой сын Данило.
Но тот даже не посмотрел на Долорес.
- Отец, с каких это пор ты болтаешься по кабаре? - строго спросил он.
Долорес возмутилась:
- Твой отец не обязан давать тебе отчет!
- А вы помолчите, - сказал ей Данило.
- Ух, какой грозный! - усмехнулась Долорес.
- Я не понимаю, почему ты решил бросать деньги на ветер? - насупил брови сын Хустино.
- По-моему, эти деньги я заработал сам, - ответил ему отец.
- Ты что, с ума сошел? - воскликнул Данило.
- Я вправе делать то, что захочу, - защищался Хустино, но огонь в его глазах погас.
Молодой человек поглядел на Долорес и сказал:
- Теперь я еще больше убедился, что тебе пора в дом для престарелых, если не в психушку.
Хустино попытался что-то сказать, но сын нетерпеливо прервал его:
- Ладно, дома поговорим. - И он быстро ушел.
Хустино был подавлен. Долорес, у которой сердце разрывалось от жалости к нему, старалась утешить друга. Но тот совсем сник и действительно казался стариком. Трудно было поверить, что каких-нибудь пять минут назад он лихо отплясывал. Лолита, как могла, уговаривала Хустино поверить в свои силы и не обращать внимания на сына.
- Может быть, он прав и мне не к лицу развлекаться? - спросил Хустино.
- Что за глупости! - воскликнула Долорес. - Ты заработал себе право развлекаться и получать от жизни удовольствие. Пойдем, посмотрим представление!
- Нет, я не в настроении, - упавшим голосом сказал Хустино.
- Хорошо, как хочешь, но только не грусти. Я так давно не плакала и совсем не желаю начинать это снова. И ты не смей плакать.
У Хустино на глазах, действительно, блестели слезы. Долорес обняла его и поцеловала в щеку.
- Пойдем? - спросила она.
- Пойдем, - ответил Хустино и улыбнулся ей.
Они вышли на улицу и направились к парку. По дороге он рассказал Лолите о своих отношениях с семьей. Сын настаивал, чтобы тот передал ему все деньги, однако, у Хустино вызывали подозрение сомнительные операции, которые проделывал Данило.
- А у тебя много денег? - спросила Долорес.
- Не так, чтобы очень много, но достаточно, чтобы остерегаться рисковать ими. Я всю жизнь вкалывал и заслужил право распоряжаться своими деньгами. Остальные дети не вмешиваются в мои дела, а вот Данило…
- Да выгони ты его из дома, если от него столько неприятностей.
- Боюсь, что это он выгонит меня. Я слишком стар, мне негде взять силы для борьбы. Поэтому я кое-что придумал.
- Что, дорогой мой?
- Я переведу все деньги на твое имя.
- На мое? - поразилась Долорес. - С какой стати?
- Не возражай, прошу тебя.
- Нет, нет, ни за что…
- Не спорь. Ты единственный человек, которому я доверяю.
- Это возможно только в том случае, если мы поженимся.
- Я этого и хочу, - кивнул Хустино. Долорес остановилась и посмотрела ему в глаза.
- Честно говоря, я согласна, - она улыбнулась. - Но только если ты не будешь драться.
- Нет, нет, нет, - засмеялся мужчина.
- Тогда мы напишем два завещания. Ты откажешь мне свои деньги… Хустино кивнул.
- …А я тебе свои.
Он заколебался, но в конце концов согласился. А Долорес уже понесло:
- Мы купим двухместный самолет и на уик-энд будем летать в Акапулько.
- Ты серьезно? - Хустино поражался энергии и фантазии, которые переполняли совсем не молодую женщину.
- Конечно! Я научу тебя летать. В костюме пилота ты будешь неотразим.
Они рассмеялись. Жизнь снова показалась Хустино прекрасной. О стычке с сыном он забыл.
Джина с Хансом были в Доме моделей. Роса принесла какие-то бумаги Даниэле. Две женщины стали вполголоса переговариваться. Ханс рассказывал Джине что-то забавное, от чего она покатывалась со смеху. В это время в офисе появился мужчина подозрительного вида с очень короткой стрижкой.
- Вы Даниэла Лорентэ? - спросил он.
- Да! - с удивлением ответила женщина.
- Я вышел из тюрьмы и принес вам весточку от вашего мужа Альберто.
У Даниэлы дрогнуло сердце.
- Я не желаю знать о нем, уходите! - она указала рукой на дверь.
Однако человек был настойчив.
- Он просил передать вам несколько слов, и я сделаю это.
Джина повернуласьк ошеломленной Росе и сказала:
- Позвони в полицию. Сеньор, судя по всему, хочет вернуться туда, откуда вышел.
Роса пошла к двери, но человек грубо схватил ее за руку:
- Никуда вы не пойдете! Придется вам меня выслушать, - зловеще произнес он. - Альберто сказал, что десять лет все равно пройдут и вы снова увидитесь. На вашем месте он не был бы таким спокойным.
- Вон отсюда! - сказал Ханс и решительно направился к незнакомцу.
Тот выпустил руку Росы и с отвратительным смехом исчез в дверях. Даниэла заплакала. Роса и Джина бросились успокаивать ее.
- Альберто может угрожать, сколько угодно, но он в тюрьме, и бояться его нечего.
- Но когда-нибудь он выйдет на свободу! - одна эта мысль приводила Даниэлу в ужас.
- Если он будет тебе мешать, ты снова упрячешь его за решетку! - сказала Джина.
- Джина права, вы не должны беспокоиться, - поддержал ее Ханс.
- Я боюсь, я боюсь, - причитала Даниэла. - Он способен на все!
- Забудь о нем, Даниэла. Он просто хочет отравить тебе радость жизни. А ты наплюй на него и веселись, ведь скоро твоя свадьба.
Скоро приехал Хуан Антонио. Даниэла сразу стала спокойнее. Она рассказала о случившемся. Он взял ее руку в свои и твердо произнес:
- Я с тобой, и ты можешь никого не бояться. Ни твоего бывшего муженька, ни Иренэ. Кстати, с ней я еще поговорю. Эти штуки со змеями ей даром не пройдут.
- Бог с ней, милый. Мы ее и так до смерти напугали.
- И правильно сделали, - кивнул Хуан Антонио. - Ну все, успокойся. Ты гораздо красивее, когда улыбаешься.
В ответ Даниэла на самом деле улыбнулась, и он поцеловал ee. Убедившись, что его невеста успокоилась, Хуан Антонио ушел, обещав вернуться через два часа. Ему надо было сделать кое-какие распоряжения к свадьбе. Ханс уехал с ним. Джина подсела к подруге; ей хотелось поделиться своими переживаниями, но даже Даниэле она не могла признаться в главном. Однако та прекрасно понимала, что творится в душе Джины.
- Ты знала, на что идешь, - сказала она. - Тебе давно надо было признаться, что ты любишь Фелипе, и спасти положение.
- Вовсе я его не люблю!
Даниэла обняла подругу.
- Джина, ты его любишь. Я слишком хорошо тебя знаю, ты меня не обманешь. Но, если ты хочешь вести себя, как ребенок, Бог с тобой.
Она встала и зашагала по офису.
- Улетай в Германию и раскаивайся в этом всю свою жизнь.
Джина заплакала. Даниэла остановилась и сказала:
- Ты сама говоришь, что слезами горю не поможешь. Поговори с Хансом, объясни ему, что не любишь его достаточно сильно, чтобы ехать с ним в Германию.
- Прекрасная мысль! - покачала головой Джина. - После того, как он проторчал из-за меня в Мексике столько времени! А кольцо! И потом, если я откажусь, то Фелипе решит, что это ради него.
- Джина, не делай глупости! - умоляюще произнесла Даниэла.
- Нет, дело решенное, я еду в Германию, - она всхлипнула. - Если будет плохо, я вернусь.
Даниэла покачала головой.
- Я бы на твоем месте сегодня же поговорила с Хансом. Он тебя поймет.
Джина вздохнула. Помолчав, она сказала:
- Попробую. Ну и влипла же я! И все из-за того, что я такая сексапильная. - Она засмеялась.
- Дурочка, - проворчала Даниэла, обнимая ее.
Хуан Антонио заехал домой, чтобы поговорить с Игнасио и Марией насчет свадебных приготовлений. Выслушав его, Игнасио с улыбкой сказал:
- Не беспокойтесь, сеньор, завтра я сам прослежу за всем.
- Спасибо, Игнасио. Займись этим, пожалуйста. Мария, а ты возьми на себя стол.
- Конечно, сеньор, об этом можете не волноваться.
Хуан Антонио вздохнул:
- По правде говоря, я не знаю, что бы без вас делал.
Игнасио покачал головой:
- Все было бы точно так же. Вы наняли бы кого-нибудь другого.
- Это правда, незаменимых людей нет, - улыбнулась Мария.
Но Хуан Антонио не соглашался с ними.
- Для меня вы незаменимые друзья.
Мария и Игнасио добродушно засмеялись. Им было приятно слышать теплые слова от Хуана Антонио. Несмотря на историю с Иренэ и прочие шалости хозяина, они любили его и знали, что он платит им тем же.
- Я хочу вам сказать, сеньор, - начала Мария и замолчала. Хуан Антонио вопросительно посмотрел на нее, и она продолжила: - Сеньорита Даниэла завоевала нашу любовь. Поначалу я ей не доверяла, отрицать не буду. Но теперь я вижу, какая она славная.
- И я тоже, - подхватил Игнасио. - Особенно хорошо, что она поладила с Моникой, для нас это главное.
- Да, - кивнул Хуан Антонио. - Другой такой женщины, как Даниэла, я бы никогда не нашел.
- Слава Богу, что вы ее нашли и не стали жениться на ведь… - Мария осеклась. - Простите, на сеньорите Иренэ.
Хуан Антонио развел руками:
- На Иренэ я никогда бы не женился, Мария.
- Вы серьезно, сеньор? - одновременно спросили слуги.
- Конечно.
- А она была убеждена, что вы поженитесь, - задумчиво произнес Игнасио.
- Бог с ней, - решительно сказал Хуан Антонио. - Послезавтра у нас с Даниэлой свадьба. Начинается лучшая пора в моей жизни.
Он поехал за Даниэлой. Когда та садилась в его машину, то вдруг увидела утреннего незнакомца, переходившего улицу, и сердце у нее екнуло.
- Смотри, смотри, вон тот тип, который приходил от Альберто.
Хуан Антонио взглянул туда, куда она показывала и, не говоря ни слова, понесся за обидчиком невесты. Тот, обернувшись на шум, со всех ног ударился в бегство. Даниэла прислонилась к машине и сползла на асфальт, дрожа от страха. В это время из дома мод вышли Джина и Ханс. Увидев подругу в таком положении, Джина подбежала к ней.
- Что с тобой? Где Хуан Антонио?
- Он побежал за тем типом. Господи, где же он?
- Я пойду поищу его, - предложил Ханс.
- Нет, нет, Ханс, - остановила его Даниэла. - Пойдем все вместе, я ужасно боюсь…
Но тут появился запыхавшийся Хуан Антонио.
- Ну что? - спросила Даниэла, подавшись к нему всем телом.
Он недовольно махнул рукой:
- Я его догнал, но он сумел вырваться и скрылся. Плохо одно - я так и не узнал, что ему было нужно.
- Да, уж наверное, ничего хорошего, - понурившись, сказала Даниэла.
- Не беспокойся, я не дам тебя в обиду.
- Я обзаведусь пистолетом, и если этот тип снова появится, влеплю ему пулю, - сказала Джина.
Даниэла недовольно произнесла:
- Джина, прекрати!
- С вами все в порядке, Хуан Антонио? - озабоченно спросил Ханс.
- Да, - ответил тот, целуя руку Даниэле. Она с любовью смотрела на жениха. Как бы то ни было, они были вместе, и день их свадьбы приближался. Никто не смог бы помешать их счастью, думала она.
Вечером, устав от дневных хлопот и переживаний, Хуан Антонио прилег на диване. Моника села на него верхом и спросила:
- Ты счастлив?
- Да, Моника, очень, и все благодаря тебе.
- Почему благодаря мне? - удивилась девочка.
- Потому что ты позволила нам с Даниэлой пожениться.
Она покачала головой:
- Нет, это моя мамочка разрешила.
Хуан Антонио внимательно посмотрел на нее.
- Мама наверняка хочет, чтобы Даниэла была для тебя тем, чем была она сама.
Моника слезла с него и тихо сказала:
- Она мне ничего об этом не говорила. Хуан Антонио сел.
- А ты сама не хочешь, чтобы Даниэла стала тебе мамой?
Девочка отрицательно покачала головой.
- Нет, папа, у каждого человека только одна мама. Даниэла моя подруга, но мамой она стать не сможет.
Хуан Антонио протянул руки, привлек девочку к себе, поцеловал ее в лоб. Он верил, что Даниэла сумеет изменить положение вещей.
Сония поговорила по телефону и вернулась в гостиную. Рамон вопросительно смотрел на нее.
- Это был Энрике. Он сказал, что все выяснил. С разводом проблем не будет, потому что мы оба на него согласны. Так что еще пара дней, и я свободна.
Однако Рамон скорее испугался, чем обрадовался. Ведь это означало, что скоро ему придется принимать решение, которого он хотел избежать.
Как будто услышав его мысли, Сония сказала:
- Правда, по закону все равно придется подождать какое-то время, прежде чем снова выходить замуж. Но когда этот срок кончится… - Она вздохнула и улыбнулась: - Если ты будешь хорошо себя вести, мы поженимся.
Рамон встал и подошел к окну,
- Знаешь, по-моему, тебе не стоит выходить за меня замуж. Потом ты можешь пожалеть об этом.
Сония отмахнулась от его слов:
- Тогда я снова смогу развестись.
- Так или иначе, нам надо подождать. Ты сама сказала, что нам надо подождать. Ты сама сказала, что над нами все здесь будут смеяться.
- Мы можем пожениться в какой-нибудь другой стране. Когда у тебя будут каникулы, поедем путешествовать и оформим брак.
Рамон понял, что Сонию не переубедить. Так или иначе, время подумать еще было. Но он решил успокоить ее.
- Я прошу тебя помнить об одном - тебе незачем волноваться за свою внешность. Никого красивее тебя я в жизни не видел.
Женщина благодарно прижалась к нему. Новость, полученная от Энрике, перевешивала все сомнения. За плечами у нее словно выросли крылья.
Утром в коридоре университета к Рамону подошла Патрисия. Она выглядела очаровательно, но Рамон внутренне замер, приготовившись к чему-то неприятному. Однако девушка протянула ему руку и с улыбкой сказала:
- Я хотела тебя поздравить. Твоя экзаменационная работа - лучшая из всех.
- Спасибо, - осторожно отозвался юноша.
- Ты все еще сердишься на меня? - спросила студентка.
- Я на тебя не сердился, - возразил Рамон. - Это ты перестала со мной разговаривать.
Девушка виновато покачала головой:
- Ты прав, я должна извиниться перед тобой. Я все обдумала. То, как ты устроил свою жизнь, не мешает нам быть друзьями, правда?
- Ты думаешь, мне нужны друзья? - спросил Рамон, боясь поверить ее словам. Но она хлопнула его по руке:
- Не груби, Рамон.
Через минуту они уже весело болтали о чем-то.
Настал долгожданный день свадьбы. Даниэла всю ночь не могла заснуть от волнения. Утром девушка взглянула на себя в зеркало, и ей показалось, что выглядит она ужасно. Все пропало, думала она. Но тут пришла Джина и взялась привести ее в порядок. Она посадила Даниэлу в кресло и стала хлопотать вокруг нее, как опытный косметолог.
- Мы будем потрясающе хороши! - приговаривала она.
- У меня все лицо горит. А если это аллергия, что тогда? - чуть не плакала Даниэла.
- Доверься мне, все будет в порядке. В вопросах красоты мне равных нет.
- А в вопросах любви? - засмеялась Даниэла.
- Ой, и не говори. Вчера я так и не решилась поговорить с Хансом. Ничего, я еще найду удобный случай.
- А время идет, - укоризненно сказала Даниэла, лицо которой уже покрывала косметическая маска.
- В крайнем случае, прокачусь в Германию, а там скажу, что мне не подходит климат, что я заболела, да мало ли что! Ну все, дай посмотреть. Готово, - сказала она.
Даниэла взглянула на себя в зеркало и пришла в ужас.
- Если бы мужчины видели нас в таком виде, они бы к нам и не подходили.
Накануне Фелипе получил красивый конверт. Вскрыв его, он прочитал: «Даниэла Лорентэ и Хуан Антонио Мендес Давила имеют честь пригласить на церемонию своего бракосочетания лиценциата Фелипе Бретона и Стройную Малышку». Сначала он страшно рассердился на Даниэлу, но Херардо убедил его, что это шутки Джины. Фелипе решил все-таки явиться на свадьбу, но приготовить сюрприз.
С утра он приехал на ипподром и нашел там знакомого конюха. Тот долго не мог понять, в чем дело, а когда понял, был в нерешительности:
- Вообще-то мы не сдаем лошадей в аренду.
- Я знаю, но ты не беспокойся, это всего на час. Если хочешь отправимся туда вместе, а потом ты заберешь Стройную Малышку.
- А если хозяин узнает?
- Я беру все на себя.
- Ну ладно. Слушай, а зачем тебе все это? - спросил конюх.
- Долго объяснять. Сам увидишь. Это будет здорово!
В доме Астуриасов тоже все были в хлопотах. Долорес красила ногти. Ракель уже давно обдумала, в чем она пойдет на свадьбу, и собиралась спокойно. Мануэль был озабочен:
- Мама, ну как мы будем выглядеть, если явимся к Хуану Антонио на мотоцикле?
- А что такого? - невозмутимо отвечала Лолита. - Ты увидишь, это так здорово.
- Мама, я еще не сошел с ума, - сказал Мануэль.
- Я тоже. Я взбалмошная, эксцентричная, но не сумасшедшая. Ясно?
- Оставьте, Лолита, его не переубедишь, - вмешалась Ракель.
- Он слишком старомоден, - отозвалась Долорес.
- А ты хотела бы покататься на мотоцикле? - спросил Мануэль жену.
Она виновато кивнула. Он развел руками.
Мария причесывала Монику.
- Ты будешь очень красивой, вот увидишь, - говорила женщина.
Но девочка не улыбнулась.
- Мне очень грустно, Мария, - сказала она. - Я не стала говорить это папе, чтобы не расстраивать его.
Мария села на корточки и заглянула Монике в глаза.
- Неужели ты опять не хочешь, чтобы они поженились?
- Нет, не в этом дело.
- А в чем же?
Девочка всхлипнула.
- Просто… Конечно, Даниэла хорошая, она мне нравится… Но лучше бы с нами была моя мамочка. Мне так ее не хватает, Мария!
Моника совсем расплакалась. Мария села на пол и стала ее утешать.
Сония и Рамон также собирались на свадьбу. Юноша рассматривал себя в зеркале. Костюм был непривычен для него, и он то и дело поправлял галстук и ежился.
- Ты выглядишь замечательно, - сказала Сония. - Если бы я тебя не знала, тут же бы влюбилась.
- А я в тебя, - улыбнулся довольный Рамон. - Ты самая красивая женщина на свете.
Сония придирчиво оглядела себя в зеркале.
- Жалко, что зеркало говорит другое.
- Просто ты не понимаешь его язык, - отозвался юноша.
Сония посмотрела на него:
- Ты правда не считаешь, что я уродина? Тебе со мной не стыдно?
- Что с тобой? Почему ты так говоришь?
- Да так, всякое приходит в голову.
- Перестань думать глупости и пошли. Уже пора. Твой брат тебя заждался.
- Нас ждут обоих, - поправила его Сония. Он поцеловал ее в губы.
Церемония проходила в саду Мендесов. Гостей собралось множество - Джина, которая взяла на себя рассылку приглашений, постаралась на славу. Услужливые официанты разносили шампанское. Над площадкой перед домом висело полотнище с надписью: «Добро пожаловать к себе домой, Даниэла!». Приглашенный для бракосочетания судья предложил сначала Даниэле, а потом Хуану Антонио расписаться в книге регистрации браков. То же самое сделали Джина, Долорес, Ракель и Мануэль, приглашенные в качестве свидетелей. Судья поздравил молодоженов. Все зааплодировали. Оркестр марьячи заиграл веселую музыку. Даниэла и Хуан Антонио поцеловались, и, обнявшись, подошли к Монике, которая стояла вместе с Маргаритой. Подружки дружно хлопали в ладоши.
- Моника! - произнесла Даниэла, протягивая к девочке обе руки. Та обняла ее, а потом и отца. Хуан Антонио поднял дочь одной рукой, а другой взял за руку Даниэлу. Так они и обошли всех гостей. Роса, Каролина, Ханс и десятки других друзей и знакомых обнимали их, жали руки, говорили восторженные, радостные и приятные слова. Потом виновники торжества пригласили всех к столам, которые были расставлены прямо в саду.
- Поздравляю! - сказала подруге Джина. Они поцеловались. - И тебя поздравляю, - обратилась она к Хуану Антонио. - Только смотри, не обижай ее.
- Боюсь, как бы она меня не стала обижать, - весело произнес Хуан Антонио.
Все рассмеялись.
В этот момент произошло замешательство. Хуан Антонио посмотрел в сторону, откуда доносился странный шум, и остолбенел: в сад на гнедой кобыле въезжал Фелипе. Кто-то из гостей завизжал. Раздались смешки, недоуменные возгласы.
Фелипе подъехал к молодоженам и, не слезая с лошади, наклонился к ним:
- Извините, что опоздал.
- Фелипе, что это значит? - смеялась Даниэла.
- Познакомьтесь, это Стройная Малышка, моя подружка с ипподрома. Мы оба благодарны вам за приглашение.
- Джина! - грозно сказала Даниэла.
Но та только похлопала лошадь по шее и сказала:
- Как дела, Малышка? Небось, устала от Фелипе?
Даниэла расхохоталась.
- Фелипе, я очень рада видеть тебя! - сказала она, протягивая адвокату руку.
- Поздравляю! - кивнул Фелипе и, обратившись к Хуану Антонио, сказал: - Надеюсь, ты не сердишься?
- О чем это ты? - дружелюбно отозвался тот. - Добро пожаловать, Фелипе. Добро пожаловать, Стройная Малышка! Какой урок ты преподала Джине…
- Не такая уж она и малышка, верно? - спросил Фелипе.
- Я бы сказал, крупное создание, - смеялся счастливый молодожен.
- Ладно, надо отвести ее куда-нибудь, - сказал адвокат.
- Да, да! - махнула рукой Даниэла.
Когда всадник скрылся из глаз, Херардо сказал:
- Только Фелипе мог выкинуть такую шутку.
Все опять засмеялись, только Каролина недоумевала:
- Ничего не могу понять.
- Я тебе потом объясню, дорогая, - шепнул ей Херардо.
Рамон чувствовал себя неуютно среди всей этой разнаряженной публики. Ему казалось, что все как-то странно смотрят на него. В толпе гостей он разглядел Монику с ее подружкой и пошел к ним - с детьми ему было проще. Моника тоже обрадовалась, увидев его. Втроем они принялись бродить среди столов, разглядывая пришедших на свадьбу. Рамон теперь как бы поменялся с ними местами.
- Здесь все так красиво, - сказала Маргарита.
- Спасибо, - кивнула Моника. - А как тебе мой дядя Рамон?
- Он тоже красивый, - покраснев, сказала девочка.
- Да ты и сама красавица, Маргарита, - улыбнулся Рамон. - Вы, наверное, самые красивые девочки в школе, да?
- Да, - сказала Маргарита, но, решив, что так говорить неприлично, поправилась: - То есть нет.
- Не может быть! - удивился Рамон.
- Конечно же, да, - возразила Моника.
Они подошли к Даниэле, которая весело болтала с Хуаном Антонио и Фелипе.
- Нет, я привел лошадь всего на полчаса, ее сейчас заберут. Я только хотел, чтобы она поприветствовала Джину, - говорил адвокат.
- Какой кошмар! - смеялся Хуан Антонио.
- Боже мой, смотрите, - схватилась за голову стоявшая рядом Ракель и показала на дорожку, по которой чинно приближались Иренэ и дон Леопольдо.
- Поздравляю, Хуан Антонио, - сказал вдовец.
- Леопольдо? - удивился тот.
- С моей невестой, вы, кажется, знакомы? - спросил нежданный гость.
- К несчастью, да, - сухо ответил Хуан Антонио и, обратившись к Иренэ, сказал: - Поздравляю, ты, наконец, нашла старого идиота, из которого можно выколачивать деньги.
- Как ты смеешь… - начал дон Леопольдо, но его прервала Иренэ, которая вдруг бросилась на Даниэлу, пытаясь сбросить ее в пруд. К счастью, Фелипе успел удержать новую хозяйку дома. Леопольдо отшатнулся и ухватился за Иренэ. Та не устояла на ногах, и они оба свалились в пруд. Тут подбежали Джина с Хансом и другие гости. Иренэ в истерике кричала что-то злобное. Леопольдо, выбравшись из воды и помогая вылезти своей любовнице, прошипел Хуану Антонио:
- Как ты смеешь, мальчишка?
- Это я тебя спрашиваю, как ты смел явиться сюда, да еще с ней? - он кивнул на Иренэ, которая вытирала с лица воду.
- Ты пожалеешь об этом! - бросила она.
- Вы, оба - вон отсюда! - сказал Хуан Антонио.
- Да что тут происходит? - спрашивала Джина.
- Ничего, Иренэ и этот сеньор уже уходят, - ответила Даниэла. - Гостям было жарко, и мы предложили им освежиться.
- Ты пожалеешь! - повторила Иренэ.
- Этого оскорбления я тебе никогда не забуду! - сказал дон Леопольдо.
- Вы что, не поняли? - Хуан Антонио сжал кулаки. - Убирайтесь немедленно.
- Пойдем, любовь моя, - сказал дон Леопольдо, предложив Иренэ руку. И они удалились, оставляя мокрые следы.
Хуан Антонио проводил их взглядом и сказал:
- Лучше всего будет забыть этот инцидент.
- Ты прав, - согласилась Даниэла. - Я никому не позволю испортить лучший день в моей жизни.
Праздник был долгим и веселым. Гости пили за здоровье молодых, и тем казалось, что жизнь всегда будет такой прекрасной, полной музыки, цветов, шампанского…
Когда стемнело, Монику повели укладывать в постель. Даниэла пошла с ней.
- Давай, я помогу тебе раздеться, - предложила она.
- Зачем? Мария сейчас придет, - сказала девочка.
- Мне это будет приятно.
- Правда?
- Правда! - ответила Даниэла и вдруг расплакалась.
Моника погладила ее по руке:
- Что случилось, почему ты плачешь?
- Ах, Моника, я так счастлива, - сквозь слезы сказала Даниэла.
- Не понимаю, - покачала головой девочка. - Почему же ты плачешь?
- Моя мама умерла, когда я была маленькой. За ней умер папа, и я осталась одна. Я почти всегда была одна, и теперь мне трудно поверить, что у меня есть настоящая семья.
- Не плачь, - сказала девочка. - Папа, Мария, Начо, Глорита, Винни, я - все мы теперь будем твоей семьей.
- Спасибо, - произнесла Даниэла, и они обнялись.
Девочка легла в постель, Даниэла рассказала ей сказку, поцеловала Монику и попрощалась до завтра. Она направилась к двери, когда Моника остановила ее:
- Даниэла!
- Да!
- Спасибо тебе.
Даниэла и Хуан Антонио лежали в постели. Звезды смотрели в их окно. Вдруг женщина спросила:
- А этот сеньор, с которым пришла Иренэ, твой друг?
- Да, друг, - хмыкнул Хуан Антонио. - Из тех, от кого надо держаться подальше. Он предлагал мне разные дела, но я ему никогда не доверял.
- Значит, он знал про вас с Иренэ?
- Разумеется. Они явились специально, чтобы досадить нам. Одного они не учли: что моя жена - настоящая тигрица! Моя тигрица! - повторил он.
- И теперь эта тигрица докажет, как она любит тебя! - сделав страшные глаза, сказала Даниэла и набросилась на мужа. Смеясь, они скатились с кровати на пол…
